Безукладова Л.В., Светская духовность и ее праксиологическое измерение

УДК 165.745+17.021

ББК 87.212   Лариса Безукладова

СВЕТСКАЯ ДУХОВНОСТЬ И ЕЕ ПРАКСИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ

В статье рассматриваются понятия мифической, религиозной и светской духовности. Дан ана­лиз специфики ноосферно-интегративной парадигмы, которая обеспечивает праксиологическое изме­ре­ние светской духовности. Эта парадигма тесно связана с экологией мысли и виктимным поведением че­ло­века.

Ключевые слова: духовность, мифическая духовность, религиозная духовность,
 светская ду­хов­ность, ноосферно-интегративная парадигма, праксиологическое 
измерение, виктимное поведение, эко­ло­­гия мысли.

 

Цель предлагаемой статьи – раскрытие сущности светской духовности как одной из ключевых проблем современной социальной философии в условиях техногенной ци­ви­лизации.

Объектом исследования выступает духовность в ее становлении и развитии.

Предметом исследования – праксиологическое измерение светской духовности, тесно связанной с экологией мысли.

Актуальность проблемы. Мир стремительно меняет свои цивилизационные ха­рак­теристики и очертания. Возникающее на наших глазах информационное общество ве­дет к созданию нового постиндустриального экономического уклада, в рамках кото­ро­го роль знаний, инновационной активности людей резко возрастает. Превращение ин­но­вационной сферы в глобальный фактор, существенно влияющий на многие сферы жизни социума, заставляет по-новому подойти к исследованию духовности, рассмотрев состояние духовности в условиях техногенной цивилизации.

Степень научной разработанности проблемы. Техногенная цивилизация XX–XXI вв. создала нестандартную ситуацию, дополнив существующие глобальные про­бле­мы антропологическим кризисом. Сложившаяся ситуация бросает исторический вы­зов, который ждет своего достойного ответа. В условиях переходного периода ин­тел­лек­туальное меньшинство находится в лихорадочном поиске дееспособных идей вы­хо­да из сложившегося тупика, тех идей, которые способны вывести общество в новое ка­че­ство в формате другой парадигмы.

Внутренний мир человека, его праксиологическое измерение и экология мысли должны спасти как человека, так и человечество, как дух, так и тело, саму жизнь на Земле, как прошлое, так и будущее.

Современная экономика и политика поставила под сомнение роль духовного фак­то­ра в формировании внутреннего мира личности, что повлекло за собой господство ир­рационализма и морального релятивизма. Исследование внутреннего мира человека, его праксиологического измерения, связанного с экологией мысли человека в условиях тех­ногенной цивилизации, изменили интервал понимания духовности, вывели ее за обычные рамки исследовательской практики, ориентированной на освоение только ре­ли­гиозной духовности, и придали процессу совершенствования духовности косми­че­ское значение.

Острота ситуации в XXI веке заключается в том, что человек еще не забыл, что он нечто особенное, а не только потребитель материальных благ, приготовленных для не­го цивилизацией. Новое понимание – это осознание того, что сам человек себя не при­ду­мал, что при рождении ему даются исходные моменты, которые человек изменить не может: родители, место рождения, принадлежность к той или иной расе. Социум се­год­ня сократил привязанность человека к природе, земле и космосу, творческую актив­ность, как необходимый элемент выживания, желание работать, чтобы самореали­зо­вать­ся [6].

Закончив превращение в робота, в “машину потребления”, человек избавится от ду­шевных терзаний. Но если это действительно произойдет, тогда у человечества не бу­дет завтра. Как уникальное создание Вселенной и природы Земли человек перестанет существовать [7].

Было бы заблуждением утверждать, что экономические проблемы не значимы, но духовные, экзистенциальные проблемы не менее важны. От их решения зависит развитие человечества, его будущее. Духовные проблемы нельзя игнорировать, за­кры­вая глаза на их состояние в условиях превращения социальной среды общества “массо­во­го потребления” в многомерную сферу обитания человека, соответствующую его при­роде [4].

Рассмотрение жизненной стратегии человека подтверждает реальность индиви­дуа­листической и коллективистской стратегии. В первом случае, все ценности ориен­ти­ро­ваны на достижение личных целей. Во втором случае, индивид вписывается в си­сте­му ценностей коллектива. Второй тип жизненной стратегии обеспечивает человеку на­дежду выхода общества в новое качество в рамках новой парадигмы в формате новой фи­лософской картины мира.

В качестве понятия можно рассмотреть духовность как стержень внутреннего мира человека, результат проявления его воли к власти над собой. Рассмотрение ду­хов­но­сти от представления к понятию “духовность” позволило констатировать, что духов­ность на уровне представления является образом субъективности. Такой вывод обусло­вил необходимость востребовать в качестве методологии принцип объективности, ру­ко­водствоваться рациональным уровнем освоения проблемы и получить операцио­наль­ное понятие с претензией на поиск истины.

Духовность – это стержень внутреннего мира человека, результат прояв­ле­ния его воли к власти над собой, что обеспечивает возможность смотреть на мир по-иному, чувствовать его по-другому, принимать активное участие в его кон­струк­тивном преобразовании с ориентиром на обеспечение блага, сохраняя со­весть и честь, чувство солидарности и справедливости.

В общефилософском плане духовность, как инвариантная универсалия мировой культуры,нуждается в дальнейших исследованиях. Богатейшая литература на этот счет ка­сается отдельных сторон данного феномена, способов его проявления в тех или иных культурах прошлого, но при этом практически отсутствует философский инстру­мен­та­рий анализа духовности как целостного феномена. Приятноеисключение составляет на­следие немецкой классической философии, особенно произведения Г.Гегеля “Фено­ме­нология духа” и “Наука логики”, где немецкий мыслитель обосновывает понятие ду­ха и его модификации [3].

В современном мире духовность реализует себя практически во всех исторически известных формах духовного производства. Однако важно иметь в виду, что каждый тип духовного производства многофункционален. Он имеет свои специфические со­ци­аль­ные и культурные задачи в социуме. Поэтому не обязательно, что они всегда вы­пол­няют и функцию реализации духовности. Отсюда следует необходимость различать и оценивать тот или иной тип духовного производства. Например, любая форма освоения ми­ра от политики до религии, включая право, мораль, искусство, философию и науку, мо­жет выполнять духовную функцию, а может в определенных исторических условиях демонстрировать бездуховность или быть нейтральной по отношению к этой со­став­ляющей общей культуры.

В контексте анализа возникает еще один аспект проблемы. При изучении фе­но­ме­на духовности в цивилизационном масштабе важно определить, какой тип духовности является господствующим в определенную историческую эпоху.

В эпоху Средневековья доминировала религиозная духовность. Отзываясь на вы­зов времени, многие философы пытаются найти новые духовные ориентиры для жизни лю­дей. Так, И.Кант поставил перед собой задачу найти новые универсальные осно­ва­ния духовного бытия людей, которые можно было бы положить в качестве обще­че­ло­ве­че­ской предпосылки цивилизационного развития. Философ приходит к выводу, что в основу следует положить требования категорического императива, основу которого со­став­ляют три аксиомы:

Ø поступай так, чтобы правило твоего поведения могло стать правилом для всех;

Ø в своих поступках исходи из того, что всякий другой человек является высшей цен­ностью и его нельзя рассматривать как средство;

Ø все поступки человека должны быть ориентированы на достижение блага.

Проект немецкого мыслителя претендовал сделать нравственность домини­рую­щем типом духовности, потеснив мифический и религиозный культурно-исторические ти­пы. Однако он не был воспринят европейским культурным самосознанием [9]. В ко­неч­ном итоге, победу одерживают установки сциентизма, позитивизма и прагматизма.

В конце XIX – начале ХХ века функцию духовного обновления общества пы­та­ет­ся взять на себя русская религиозная философия (Н.Бердяев, С.Булгаков, Ф.Достоев­ский, В.Соловьев, Л.Толстой, П.Флоренский, С.Франк и другие). Во главу угла своих со­чинений русские философы ставили духовно-нравственную, экзистенциальную про­блематику. Проект их духовности был связан с философским переосмыслением роли русского православия, с опорой на понятие софийности, соборности и всеединства. Свое­образная форма духовности объединила религиозный и светский дискурс. Возник­ла необходимость культурного обновления. Новый проект духовностивключал в себя пе­реосмысление таких вопросов, как вера и знание, рациональное и сверхра­цио­наль­ное, нравственность и религия [5]. Проект предполагал их взаимосвязь и взаимообу­словленность. Форсмажорные обстоятельства (война 1905 г. и революция 1917 г.) вне­сли свои коррективы, разорвав связь теории и практики. Обновленное обустройство в обществе на базе светской духовности не состоялось. Осталась история и надежда на ее про­должение.

В рамках становления и развития человечества духовность заявляла о себе через мифический и религиозный историко-культурные типы, что находило свое выражение как на коллективном уровне, так и на индивидуальном, но в каждом случае она демон­стри­ровала любовь к ближнему как акт жизненного свершения, где человек заявляет о себе через свою меру человечности.

Духовность мифическая – родилась в условиях перехода от биологической по­пу­ляции пралюдей к человеческой общности и заявила о себе как продукт про­то­куль­туры, как фактор обустройства общества, что нашло свое выражение в формировании тотема, табу, пантеона, культуры страха. Исчерпав свой потенциал, мифический тип ду­ховности уступает место религиозной духовности.

Духовность религиозная продемонстрировала, что наряду с объективно суще­ствую­щим миром имеется мир идей, Бога и Абсолютного Духа. Человечество воспри­ни­мало знаки божественного присутствия на земле, формируя свой, ни с чем не­срав­ни­мый религиозный опыт, который и является путеводной звездой человеку в его жизни. Че­рез религиозную духовность человеку задаётся идея Бога как воплощение Добра, Кра­соты и Истины. Религиозная духовность является абсолютной ценностью только для верующих людей, которых не так уже много в этом мире.

Свою дорогу прокладывала и духовность светская. Она продолжает лучшие тра­ди­ции мифической и религиозной духовности, выступая ориентиром поиска смысла жизни, который демонстрирует способность редактировать образ жизни человека, стиль его поведения и даже отношение к смерти.

Духовность светская заявляет о себе как доминирующая в жизни людей на­прав­лен­ность нравственного сознания на высшие ценности: жизнь, свободу, равенство, со­ли­дарность и справедливость. Она не без основания претендует быть факторомфор­ми­ро­вания внутреннего мира человека, обеспечивая социализацию личности и форми­ро­ва­ние общества.

Базовым основанием светской духовности являются ключевые ценности человека. Они и формируют внутренний мир человека, который зависит от состояния объек­тив­ных условий и субъективного фактора общественного развития, от меры отчуждения. Исследование этого единства позволяет констатировать, что отчуждение в обществе, от которого зависит общий уровень духовности, является закономерностью. Формы во­здей­ствия отчуждения на общество и на личность в обществе разнообразны. Оно объек­тив­но по содержанию, но субъективно по форме переживания. Формой переживания отчу­ждения может быть одиночество, бессилие, бессмысленность, отказ от обще­при­ня­тых ценностей, принятие социально неодобряемых средств, состояние “постороннего”. Практика подтверждает, что закономерность нельзя отменить, но можно профилак­ти­ро­вать условия ее проявления, решив проблему удержания посредника человеческой деятельности в режиме средства системы обеспечения, не позволяя ему обрести свою про­тивоположность и стать системой самообеспечения [8].

Варианты решения проблемы профилактики отчуждения возможны в условиях ре­волюции “человеческих качеств” или революции общества. Предпочтительнее вы­гля­дит “революция человеческих качеств” через совершенствование внутреннего мира че­ловека, основу которого составляет духовность [10].

Все мировые религии демонстрировали движение к гуманизму, формируя через ду­ховность ту человечность, которая воплощала нравственность, но человек, замкну­тый на свое индивидуальное бытие, как правило, пребывал и пребывает в лоне без­ду­хов­ности, проявляя доминирующую роль “воли к жизни” на уровне организма и “воли к власти” над другими людьми на уровне личности.Другими словами, человек сам себе создает дополнительные трудности своего бытия.

Капитализм усиливает бездуховность, а тоталитаризм культивирует псевдо­духов­ность. И то, и другое многократно приумножается в условиях техногенной цивилизации.

Техногенная цивилизация, как воплощение индустриального общества, не только по­казала свои позитивные возможности, но и явила миру свою отрицательную сторону. Научно-техническая революция второй половины XX века продемонстрировала спо­соб­ность человека к активности, креативности и ориентированности на прогресс, под­тверждая в теории, что человек – вершина творения, венец природы, а на практике это вы­лилось в опасные технические проекты, в изнурительные для общества реформы и разрушительные политические эксперименты. Существующие глобальные проблемы по­полнились антропологическим кризисом.

Человек прошел длительный путь своего развития, создавая и преодолевая про­бле­мы на этом пути, разрешая противоречия между биологическим “Я” (волей к жизни), социальным “Я” (волей к власти над обстоятельствами) и духовным “Я” (волей к власти над собой). Ныне ситуация усугубляется тем, что общество переживает пе­ре­ход­ный период от индустриального к информационному обществу. В условиях пере­ход­ного периода производство и труд отошли на второй план, уступив место по­треблению. Разумное существо трансформировалось в “человека потребителя”. Обще­ство потребления вызвало духовную деградацию. Человек стал проблемой, демон­стри­руя губительность как для окружающего мира, так и для своего внутреннего мира.

Однако рольличности по мере цивилизационного прогресса постоянно возрастает во всех сферах жизни: в системе экономических, производственных, социальных, науч­но-технических, организационно-управленческих и других отношений, в развитии куль­туры. В сущности, речь идет о двустороннем процессе: личность заботится о благе общества, а общество – о предоставлении личности возможностей для ее развития. Это означает взаимную ответственность общества и личности. Человек может рассчитывать на прогресс общества, развитие цивилизации, но лишь тогда, когда он сознательно ор­га­низует свою деятельность, проявляя необходимую меру ответственности.

Современный этап общественного развития выдвинул на одно из первых мест идею эффективности человеческого фактора, связанную с повышением его активной ро­ли в жизни общества. Обладая свободой воли, свободой слова, человек может прояв­лять себя как в позитивных, так и в негативных формах своего поведения, заявляя о се­бе как проблема. Эту проблему можно решать только в рамках ноосферно-интегра­тив­ной парадигмы, которая предполагает праксиологическое измерение светской духов­но­сти, тесно связанной с экологией мысли.

Экология мысли обеспечивает возможность равновесия духа; культивирует чув­ство собственного достоинства; приумножает уверенность в своих отношениях с ми­ром; профилактирует виктимность как предрасположенность стать жертвой преступле­ния в определенных условиях.

Отправной точкой концепции “экология мысли” является тезис о том, что каждый индивид использует свою собственную жизненную стратегию, от которой во многом за­висят мыслеформы, рождающиеся и оформляющиеся в сознании. Подход к жизни или к работе, оптимистический или пессимистический, закладывает особые метапро­граммы, которые определяют развитие человека, его отношение к миру. Существую­щие программы мыслеформ на уровне психики актуализируют взаимосвязь Слова и Де­ла. Они пропускают через “фильтр” информацию, отбрасывая то, что не соответствует определённому критерию или заявленной цели [2, с.181–189]. Положительные мысле­фор­мы в сотни раз сильнее негативных, ибо мозг склонен оперировать позитивными мыслями общественного человека. Правильно сформулированные мысли для испол­не­ния желаний имеют удивительную способность сбываться. Они программируют успех. Же­лаемый результат создается сначала в мыслях со всеми подробностями, до мель­чайших деталей, что позволяет ощутить и пережить его ещё задолго до того, как он во­зни­кает в действительности.

Экология мысли ориентирована на забвение субъектом своих бед и неудач, обид и не­нависти. Она культивирует необходимость мыслить только “образами” успеха, люб­ви и радости, оказывая воздействие на физическое тело и осуществляя энерго­инфор­ма­ционное взаимодействие систем: человек-человек, человек-общество, человек-природа.

Потенциал экологии мысли напрямую зависит от умения управлять своими чув­ства­ми, особенно в критических ситуациях. Поскольку мыслеформы находятся в “эко­ло­гических” рамках, то их ориентированность жестко определена необходимостью:

- мыслить чётко, емко и прозрачно;

- вникать в суть дела, отделяя реальные проблемы от мнимых;

- решать проблемы с помощью последовательно поставленных вопросов;

- контролировать собственные чувства (эмоции);

- культивировать уверенность в себе, соблюдая меру;

- принимать во внимание, что думают и чувствуют другие;

- учиться управлять своими мыслями.

Экология мысли – это продуктивный анализ ситуации, в которую попадает че­ло­век. Он заставляет сформулировать пять вопросов, решение которых обеспечивает по­зи­тивный диалог человека с миром:

- Что меня раздражает в сложившейся ситуации?

- Почему я так переживаю это событие?

- Что я хочу изменить?

- Почему другая сторона ведёт себя так, а не иначе?

- Сложившаяся проблема – это мое “достояние” или другого человека?

Праксиологическое измерение состояния духовности “профилактирует” нега­тив­ные возможности практики, ориентирует ее на достижение гармонии в системе “при­ро­да – общество – человек”. Решение заявленных вопросов создает благоприятные усло­вия объективации позитивной мысли. К заявленному блоку проблем примыкает и фе­но­­мен виктимного поведения человека. Изучение свойств субъекта, объекта, среды при­водит к выводу, что понятие виктимности следует рассматривать как свойство лич­ности, отклоняться от норм безопасности, что ведет ее к повышенной уязвимости. Та­кое понимание виктимности зиждется на определении безопасного поведения, на пре­зю­мировании существования “виктимологической” нормы. Безопасность, как состоя­ние либо качество защищенности от реальных или потенциальных угроз, страха, неуве­рен­ности, депривации и иных лишений, играет важную роль в формировании миро­воззре­ния людей [1, с.181–189].

Виктимность актуализируется в обществе переходного периода, которое создает нестандартные условия жизнедеятельности людей, потенциальных жертв. Статистику пре­ступлений можно изменить не за счет увеличения штата стражей порядка, а обеспе­чив виктимную профилактику. Для этого нужно совершенствовать светскую духов­ность, реализуя ее потенциал в качестве фактора формирования внутреннего мира лич­но­сти.

Дефицит светской духовности заявляет о себе как исторический вызов, который ждет своего достойного ответа. И таким ответом может быть идея ноосферно-интегра­тив­ной парадигмы.

Ноосферно-интегративная парадигма предполагает праксиологическое измерение светской духовности, тесно связанной с экологией мысли, которая обеспечивает равно­ве­сия духа, культивирует чувство собственного достоинства и приумножает уверен­ность в своих отношениях с миром, профилактирует виктимность. Ноосферно-интегра­тив­ная парадигма существенно редактирует жизнедеятельность человека, ориенти­ро­ван­ную как на освоение мира, так и на совершенствование себя в этом мире.

Выводы. Духовность всегда существовала в контексте культурно-исторических ти­пов. Она имела длительную и противоречивую историю своего становления, заявляя о себе в рамках определенной парадигмы. Ноосферно-интегративная парадигма может преодолевать бездуховность и реанимировать подлинную духовность, возродив воз­мож­ности конструктивного решения существующих проблем развития личности и общества.

Предложенную концепцию возрождения и реабилитации духовности в статусе свет­ской с ориентиром на преодоление антропологического кризиса в условиях техно­ген­ной цивилизации можно рассматривать, как один из ответов историческому вызову XXI века.

Ключевые ценности – человеческое достоинство, свобода, равенство, соли­дар­ность, закрепленные в Хартии прав человека Совета Европы и Хартии Европейского Сою­за по правам человека, были подписаны и провозглашены председателями Евро­пей­ского парламента, совета и комиссии от имени своих учреждений 7 декабря 2000 го­да в Ницце. Таким образом, три вышеупомянутых учреждения Европейского Союза (со­вет, комиссия и парламент) постановили, что хартия соответствует всем формаль­ным требованиям, чтобы представлять основные принципы прав человека союза.

А также Парламентской ассамблеей ОБСЕ 3 июля 2009 года была принята ре­зо­лю­ция “О воссоединении разделённой Европы: Поощрение прав человека и граждан­ских свобод в регионе ОБСЕ в XXI веке”.

В связи с этим, надеюсь, что предложенную концепцию жизненной стратегии че­ло­века и реабилитации духовности в статусе светской можно рассматривать, как во­зро­ждение гражданского общества.

1. Безукладова Л.В. Виктимное поведение личности в социокультурных процессах техногенной ци­ви­ли­зации/ Л.В. Безукладова // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вер­надского. Серия “Философия. Культурология. Политология. Социология”.– Симферополь: Тав­ри­че­ский нац. ун-т, 2011. – Т. 24 (63), № 2. – С. 181–189.

2. Безукладова Л.В. Духовно-практическое влияние позитивных установок и мыслеформ личности на становление гражданского общества / Л.В. Безукладова // Ученые записки Таврического нацио­наль­но­го университета им. В.И. Вернадского. Серия “Философия. Социология”.– Симферополь: Тав­ри­ческий нац. ун-т, 2009. – Т. 22 (61), № 4. – С. 181–189.

3. Гегель Г. Феноменология духа / Г. Гегель. – С. Пб. : Наука, 1992. – 101 с.

4. Дроздов А.В. Человек и общественные отношения / А.В. Дроздов. – Л.: ЛГУ, 1966. – 216 с.

5. Духовность // Журнал гуманитарных исследований. – Сергиев Посад, 2001–2006 (6 книг).

6. Знаков В.В. Понимание субъектом правды о моральном поступке другого человека / В.В.Знаков // Психологический журнал. – 1993. – № 1. – С. 32–43.

7. Казначеев В.П. Космопланетарный феномен человека / Казначеев В.П., Спирин Е.А. – Ново­си­бирск: Наука, 1991. – 302 с.

8. Кальной И.И. Отчуждение: истоки и современность / И.И. Кальной. – Симферополь: Таврия, 1990.– 191 с.

9. Кант И. Сочинения: в 6 т. / И.Кант.– М.: Мысль, 1963–1966. – Т.4. – Ч.1. – 544 с.

10. Печчеи А. Человеческие качества / А. Печчеи. – М.: Прогресс, 1985. – 312 с.

The article is devoted to historical and cultural types of spirituality: mythical, religions and secular spirituality. The author investigates specific character of noospheric-integrative paradigm, which provides praxiological measurement of secular spirituality and connection with thought ecology and also prophylaxis of victim behaviour of man.

Keywords: spirituality, mythical spirituality, religious spirituality, secular spirituality, noospheric-integrative paradigm, praxiological measurement, victim behaviour, ecology of thought.